Макос невольно улыбнулся, когда Астарион провёл его в свою гостиную: очень уж открывшаяся картина напомнила ему о Лилиан и о их собственных детях, которые давно стали взрослыми, но когда-то были такими же малышами. В те времена покой их семьи помогла сохранить полунебожительница Каэлин Голубка. Пришло время теперь ему становится на защиту мирного семейства, на счастье которого покушаются злые силы.
Поздоровавшись, Макос попросил отвести малышей в детскую - ни к чему было детям слушать про всякие страсти.

Макос долго всматривался в дьявольский узор. Затем вымолвил, и голос его был очень серьёзен:
- В окрестностях Невервинтера, где раньше был знаменитый лес, ныне находится Кольцо Ужаса, созданное Красными волшебниками, а ущелье на Тропе мук ведёт прямо в преисподнюю. Чтобы уничтожить договор с тёмными силами, нужно выбросить его обратно к дьяволам... Приходилось в своё время так уничтожать контракты Красных волшебников, помню. Но ведь это, как я понимаю, копия? Для уничтожения тёмной магии потребуется оригинал. Есть он у вас?

Астариону же было не до сна: хотя он и знал от других, что Касадор, "вампир в шлеме", сейчас вряд ли представляет опасность - пережитые два столетия рабства и унижений до сих пор не давали Астариону набраться смелости и встретиться с бывшим хозяином. Собственно, по законам вампиров Касадор и теперь оставался его хозяином - ведь Астарион был всего лишь вампирским отродьем и должен был подчиняться тому, кто сделал его таким. Однако вот уже девять лет от Касадора не поступало никаких приказов, и это позволяло надеяться на лучшее.
Вдвоём с Макосом они добрались до замка Касадора. Двери им открыл привратник - тоже вампирское отродье, с которым Астарион когда-то водил компанию, хотя близкими друзьями они не были. Слуга же проводил обоих к хозяину, предварительно сообщив о прибытии гостей.
Беседа прошла удачно. Касадор не только не пытался удержать бывшего раба, но и поделился своей кровью - а это значит, что домой Астариону будет суждено вернуться полноценным вампиром. На вопрос, почему другие вампиры по-прежнему остаются отродьями, Касадор ответил, что не все обладают такой силой воли, как Астарион, а потому могут поддаться жажде крови и стать опасны.

На Врата Балдура спустилась ночь, но Луана так и не спала - вероятно, от гордости за мужа, который стал-таки полноценным вампиром.
Она стала целовать его - в те места, где остались шрамы после обращения. Астарион ответил ей такими же поцелуями в шею - делая вид, что пытается укусить.
- Да, я прекрасен, - на губах у вампира играла хитрая улыбка. - Бессмертный и вечно молодой, меня никогда не испортят ни старость, ни болезнь. Я бы мог сказать, что навсегда застыл в этом великолепном облике - если бы не приобрёл сегодня способность его менять. Думаю, что и туман из меня получится замечательный - в меру влажный и прохладный для своих, промозглый насквозь для врагов. И такому великолепному вампиру просто необходима не менее великолепная жена - вроде тебя, моя хорошая.
После этих слов он более не целовал Луану в шею, а подарил нежный поцелуй в лоб - поцелуй, который отогнал бы тревоги о будущем и помог бы найти дорогу в царство ночных грёз.

Астарион тоже недолго пребывал в Дремлении: видимо, мысли о предстоящем походе не давали как следует расслабить свой разум.
Балкон был открыт, на нём виднелся силуэт Луаны. Поднявшись, Астарион подошёл к жене, мягко положил руку ей на плечо.
- Ты не долго будешь одна, - серьёзно сказал он. - Мы с Макосом вернёмся сразу же, как только закончим дела. В Кольце Ужаса сейчас не так опасно - армия Невервинтера несколько лет назад хорошо потрепала Красных волшебников, которые там засели. Можешь, если хочешь, расспросить Макоса - он там был. Или... ты думаешь о чём-то другом?

Луана, видимо, и вправду волновалась не на шутку, раз уж он, Астарион, явился ей во сне в образе преследователя с жёлтыми глазами... Или это был не он?
- У меня всегда были красные глаза, как только Касадор обратил меня, - Астарион едва не вздрогнул. - Или это был совсем не я? Тем более что тебе он показался похожим на человека, а не на эльфа.
Всё это было подозрительно. И Астарион ни за что не решился бы сейчас оставить Луану с детьми, если бы не договор, который нужно было как можно скорее уничтожить. А ведь могло быть и так, подумалось ему, что сон Луане послал как раз Мефистофель, желая удержать его дома!
- Обязательно прослежу, чтобы охранники, которых я найму для вас с детьми, не говорили трёхэтажным ямбом, - на этот раз он постарался придать голосу шутливую интонацию. - Кстати, что это за наёмники-поэты такие, что говорят ямбом? Никогда о них не слышал.

Астарион ухмыльнулся, представив себе парочку, о которой рассказала Луана.
- И что, прозой вообще не говорят? - он и вправду заинтересовался, отвлёкшись на время от тревожных мыслей. - Исключительно ямбом? Тогда им стоило бы стать актёрами, а не наёмниками - на театральной сцене ямб мог бы оказаться к месту. Как такие вообще до сих пор живы?

Дети росли не по дням, а по часам, и Астарион, как и положено заботливому отцу, не раз задумывался об их образовании.
- Нас с братом, - произнёс Астарион, - обучал когда-то наукам мудрый эльфийский наставник, известный как своими знаниями, так и педагогическим талантом. Говорят, что он и сейчас живёт во Вратах Балдура. Быть может, стоит отдать наших детей ему в ученики? В конце концов, Луастар и Риона - отпрыски благородного семейства Анкунинов, у них должно быть всё самое лучшее. Наверняка у моего учителя найдутся в доме энциклопедии, которых наши вундеркинды ещё не читали. Что думаешь?

Астарион несколько удивился, когда Луана, только что рассуждавшая об образовании их детей, вдруг задумалась о чём-то, а затем сообщила, что ей нужны книги, и начала рыться в книжных шкафах.
- Что случилось, дорогая? - спросил Астарион. - Ты потеряла какую-то книгу? Может быть, я помню, где она стоит?
На миг появилось искушение применить способности личинки иллитида и попытаться проникнуть в мысли Луаны - та явно загорелась какой-то идеей, которая могла оказаться важной. Впрочем, дальше искушения дело не пошло - Астарион не стал бы вторгаться в мысли жены без её согласия.

Будучи вампиром, Астарион не чувствовал холода - но сейчас содрогнулся, словно от сильнейшего мороза. Разумеется, он знал о Войнах Короны - но они всегда казались ему какой-то историей из прошлого, чуть ли не легендой. В голове не укладывалось осознание, что они с Луаной - потомки народов, разделённых древней войной, народов, которые так и не смогли воссоединиться.
Он невольно взглянул вверх, на самый потолок - словно оттуда глядели на них Кореллон Ларетиан и Паучья Королева, желающие разлучить их, вырвать Луану у него из рук. Но Астарион только обнял жену - как можно крепче, но так, чтобы не навредить ей силой вампира.
- Я знаю, на что похожа жизнь при абсолютной власти существа, чьё могущество превосходит всё тебе ведомое, - выговорил он наконец. - Для меня таким существом стал Касадор - и с ним я перестал быть собой. Перестал быть эльфом, когда, страдая от ран, поддался соблазну найти утешение в поцелуях другой вампирши - в поцелуях без любви. Прости, что говорю это сейчас... И ведь я попал к Касадору уже взрослым. А каково расти под такой властью с колыбели - под властью не какого-то там вампира, а злобной богини? Богини обмана, с которой в умении манипулировать и подчинять не сравнится даже Касадор? "Дроу" - это значит "предатель"... на моём же собственном языке. Может, мне не стоит больше никогда произносить это слово? Может быть, тебе больно, когда ты его слышишь? Ваш народ называется себя илитиири - быть может, отныне и мне называть так тебя и твоих сородичей?
Немного успокоившись, он смог продолжить:
- И всё же, при чём здесь барды? Неужели бард может сравниться могуществом с божеством?

Наставник оказался таким, каким Астарион помнил его с детства: древний эльф, переживший, казалось, само время. Тем не менее, движения его были полны грации, а в глазах сияла любовь к этому миру и открытость новым впечатлениям.
Астарион церемонно поклонился своему учителю, который отныне должен быть стать учителем и для его детей.
Норану, так звали наставника, и вправду очень скоро удалось найти подход к Рионе и Луастару. Лучшего учителя и желать было нельзя. Такому, как Норан, Астарион доверил бы не только своих детей, но и собственную жизнь.
С Луаной Норан был столь же почтителен, как с Астарионом, как и в прошлом, двести лет назад, был почтителен с семейством Анкунин. Наставника, казалось, вовсе не смущала тёмная кожа матери семейства.

Конечно, Астарион опасался отпускать свою жену в загадочное и опасное Подземье. Но сам он вряд ли мог пригодиться в её миссии: его плутовские навыки там не требовались, лишний светлый эльф мог привлечь излишнее внимание, а вампир - тем более.
Тем не менее, когда Луана вернулась, держа на руках их младшего сына, Астарион несколько раз обругал себя за неосторожность. С другой стороны - как он мог заранее узнать о беременности жены, не будучи целителем? Ведь Луана и сама не знала.
Услышав о произошедшем в Мензоберранзане, узнав историю Поунки, Астарион немедленно решил отвести молодой матери-илитиири комнату в доме.
- Буду только рад, если Поунка останется в нашем доме гостьей, пока не найдёт собственное жильё, - сказал он.
Неожиданной новостью оказался и намечающийся приезд Фарона Миззрима, брата Луаны. Да если всё так и будет продолжаться, не станут ли тёмные эльфы в скором времени одной из самых распространённых рас в городах Побережья Мечей? Ведь упорства, которое нужно для освоения новых пространств, им не занимать.
Взгляд его невольно метнулся к статуэтке, которую он когда-то сам подарил Луане. Влюблённая пара - лунный эльф и тёмная эльфийка, слившиеся в поцелуе и ещё не подозревающие о том, какое будущее ждёт их народы. Впрочем, это будущее, кажется, уже стало прошлым.
- Непременно познакомлюсь с твоим братом, - отвечал Астарион Луане. - Если он таков, как ты говоришь, то скучно не будет. А нашего сына, говоришь, ты назвала в честь прославленного воина-илитиири, отца Дзирта? Если ему вместе с именем передались воинские способности Закнафейна, то я сам стану его тренировать. Я, конечно, не мечник, но с рапирой и кинжалом обращаюсь весьма неплохо.

Отредактировано Астарион (2024-04-07 23:03:52)