Кетаэр, сидя в своей комнате, готовился к следующему дню. Быть может, его снова позовут играть музыку или петь песни. А значит, стоило подобрать подходящие мелодии.
С большим старанием Кетаэр перебирал в памяти всё, что знал. Сегодня он исполнял мелодии про лес и природу. В следующий раз, быть может, лучше исполнить что-нибудь про моря и горы, долины и ветра, снег и дождь. Чем больше он будет исполнять мелодии о том, что бывает на Поверхности, тем скорее наступит разрыв связи Ллос с дроу.

Луана оставалась в своей комнате и помогала Поунке: молодая мать не знала, как правильно ухаживать за ребёнком. Луана объясняла, что нужно делать, как понять, когда ребёнок голоден, что у него болит.
- Вы очень хорошо знаете, как ухаживать за малышами, - заметила Поунка, держа дочку на руках.
- Я сама мать, - пожала плечами Луана. - Так уж вышло, что на Поверхности я стала матерью двоих детей.
Поунка понизила голос - видимо, не хотела, чтобы её услышали:
- Я чувствую, что ваше возвращение сюда не случайно. Я могу уйти с вами на Поверхность? Уж лучше буду вам служить.
Вопрос застал Луану врасплох, но она ответила на него так же тихо:
- Не переживай, я заберу с собой и тебя, и твою малышку. Не могу пока всё объяснить, но сейчас лучше остаться здесь.

Грейанна погрузилась в сон, но Кетаэр заметил, что его музыка странно на неё подействовала. В её разуме, похоже, не было влияния Лаос.
"Надо рассказать остальным", - подумал Кетаэр. Сначала он решил поговорить с Хауру и Луаной.

Голос младшей сестры порвался сквозь сон - и Грейанна в полудрёме поразилась его мелодичности. Губы жрицы Миззрим дрогнули, готовые, казалось, улыбнуться... Да только в Подземье ничто не является тем, чем кажется. И в следующий миг Грейанна вспомнила, что это именно Луана привела того странного менестреля, чья музыка словно подвергла её ментальной атаке.
От этой мысли мгновенно улетучилось навеянное сном и голосом сестры мирное настроение. Вскочив, Грейанна немедленно произнесла заклинание, которое должно было поразить Луану огнём. Да только с пальцев у Грейанны не сорвалось ни искорки, словно богиня Ллос её покинула... отомстив наконец за осквернённый когда-то храм.
Не тратя времени на обдумывание действий богини, Грейанна схватила попавшийся под руку стул, отломила ножку и подняла её вверх, как дубинку.
Дверь распахнулась, на пороге стояла прибежавшая на шум Сэйбл - Вторая дочь Дома и сестра-близнец Грейанны. А уж кому как не Сэйбл было знать, как опасна может быть Грейанна - даже если из оружия у неё только ножка стула.
Сэйбл никогда особенно не пользовалась благосклонностью Ллос, и рассчитывать на жреческую магию ей не приходилось. А потому Сэйбл поспешила отломить вторую ножку стула и двинулась вперёд на Грейанну.
Она всегда боялась старшей сестры, но не желала, чтобы её гнев обрушился на Луану - и это помогло ей совладать со страхом.

Луана не сразу нашла слова, чтобы объясниться:
- Я узнала о том, что было с Грейанной, когда Кетаэр играл для неё, и поинтересовалась, как она. А Грейанна накинулась на меня.
Луана посмотрела в зеркало, что было у её сестры, и заметила, что побледнела. Сначала она решила, что от испуга, но потом поняла, что слишком бледная для того, чтобы испугаться. Сердце у неё закололо - уж очень хорошо ей знакома эта бледность. Неужели именно сейчас, когда у них такая важная миссия? Дав Хауру понять, что хочет поговорить с ним наедине, Луана отвела его в сторону, где их не услышат.
- Хауру, ты хотя бы немного разбираешься в медицине? Хотя бы знаешь какое заклинание, определяющее состояние здоровья? Я заметила кое-что в своём отражении, что меня беспокоит.
Луана при коснулась к своему животу, давая понять, в каком месте её беспокоит.

На этот раз Кетаэр решил играть музыку о зиме. Сначала это была тихая и местами бодрая мелодия, словно падающий снег, а потом она стала громкой и суровой, как метель, с завываниями ветра. Затем метель снова сменилась снегопадом. Кетаэр наделялся, что слова Грейанны действительно были фантазией, а не реальностью.

Естественно - волшебникам недоступны целительные заклинания, а жрицы Ллос ни за что не будут применять их ко всем подряд.
Извинившись перед Хауру, Луана поспешила к себе. Кетаэр в это время играл мелодию, похожую на метель. И то ли его музыка превращала тайное в явное, то ли ещё что, но Луана поняла, что не ошиблась в причине своей бледности. Она действительно пришла спасать своих сородичей из-под власти Ллос, будучи беременной. Конечно, Луастар и Риона давно просили братика или сестрëнку, но Луана не ожидала, что всё вот так выйдет.
Луана очень надеялась, что сëстры не узнают о её беременности, во всяком случае, Грейанна. Малыш, как и его брат и сестра, нуждается в материнской крови до рождения, вот она и побледнела. Посмотрев в зеркало в своей комнате, Луана заметила, что её кожа на лице снова потемнела. "Асти, - подумала Луана, мысленно обращаясь к мужу, - надеюсь, мы оба к тебе вернëмся - и я, и наш малыш".
*   *   *
А между тем прошло уже около двух недель. Слух о Кетаэре распространился по всему Мензоберранзану, а затем и в другие города. Дроу из других Домов приходили, чтобы его послушать, затем присылали своих рабов, чтобы они научились такой же игре. А иные за плату брали Кетаэра к себе на время. И всё больше дроу теряли связь Ллос - Паучья Королева стремительно теряла сторонников.
Луана радовалась таким обстоятельствам. Ей уже становилось сложнее скрывать беременность. Живот незаметно, но увеличился, и малыш уже начал шевелиться. Через несколько дней живот уже не скрыть будет, и Луана надеялась, что Ллос потеряет всех сторонников раньше, чем ей придёт время рожать.
- Только бы всё было хорошо, - сказала Луана, поглаживая свой живот и обращаясь к малышу, который в этот момент шевелился. - Я очень надеюсь, что всё будет хорошо.

Когда Хауру и Фарон обратились у нему с просьбой обучения, Кетаэр согласился. Когда-нибудь это должно было случиться - он сам стал бы учителем. Когда Кетаэр не был занят, он обучал Фарона и Хауру - и надеялся, что учителем будет хорошим.
- Скажите, Фарон, - спросил однажды Кетаэр, - ваши старшие сёстры действительно такие ужасные, как говорят? Я говорю о Грейанне и Сейбл.

Пока всё хорошо. У Кетаэра появились ученики, дроу освобождаются от власти Ллос. Однако Луана всё ещё беспокоилась. А вдруг её беременность заметят раньше? Может, поговорить с Хауру? Он как раз разбирается в защите.
Отыскав друга, Луана попросила его поговорить с глазу на глаз.
- Видишь ли, Хауру, - Луана старалась подобрать слова, - оказалось, что сюда я пришла беременной. И я очень беспокоюсь. Мой муж - вампир, а дети вампиров рождаются намного раньше других детей.
Луана приложила руку друга к своему животу.
- Чувствуешь? Живот пока незаметен, но уже ощутим. Я боюсь за малыша, Хауру.
Малыш зашевелился, и Луана не сомневалась - Хауру его чувствует. Самой Луане казалось, что малыш тоже беспокоится.
- Есть какой-либо способ защитить малыша? - спросила Луана. - Он может родиться до того, как мы выполним свою миссию.

Кетаэр спросил Фарона о его сёстрах.
- Если вы там на Поверхности боитесь мышей, - ответил он, - то нет и не может быть для вас никого ужаснее Сэйбл. Потому что всю свою жизнь она была серой мышкой, бледной тенью Грейанны. Близнецы-дроу всегда враждуют с самого рождения, и мои старшие сёстры исключением не стали. Грейанна родилась первой, а потому всегда была сильнее - и всю свою жизнь старалась извести Сэйбл, лишая её веры в собственные силы, заставляя себя чувствовать никому не нужной. Сейчас, правда, она как-то спокойнее стала - я имею в виду Грейанну. И Сэйбл наконец может вздохнуть свободнее. Главное - не перепутать их как-нибудь случайно, а то ведь они похожи... как близнецы.
Он внимательно вгляделся в лицо Кетаэра.
- Грейанна ныне лишена жреческой магии, - произнёс он очень тихо. - Это ведь не случайно? И вас с вашими музыкальными талантами не зря так чествуют в городе? Одно с другим связано?

Кетаэр усмехнулся:
- Я не боюсь мышей. У нас дома есть мышка. И да, - добавил он тихо, - всë это в некотором смысле случайно: и лишение Грейанны магии, и моё чествование в городе. Музыка бардов способна творить подобное - так говорил мне учитель. Я и не думал, что он не преувеличивал.
Кетаэр не стал говорить прямо, чтобы не выдать ненароком цель их появления в Подземье.

- Меня пугает не то, что мой муж - вампир, - ответила Луана. - Мой муж - лунный эльф-вампир. Я люблю его, и малыш - наш третий. Двое старших - сын и дочь, они унаследовали расу отца, что огромная редкость. Я переживаю, что малыша заберут у меня и что-нибудь с ним сделают, если он тоже пойдёт в отца.
Но с другой стороны, Хауру прав: никто, кроме него, не знает, сколько у неё детей, и это хоть как-то облегчало её переживания.
- Я попытаюсь успокоиться, - сказала она, - и надеяться на лучшее. И знаешь, Хауру, я уже выбрала имя для малыша. Коли будет мальчик, я хочу назвать его Закнафейн. Дзирт много хорошего о своём отце рассказывал. Если же родится девочка, я назову её Каэлин в честь одной полунебожительницы.

Они шли по знакомым Дане с детства улицам Мензоберранзана. Вот по этой аллее она когда-то бегала на рынок, вот здесь, улучив минутку, играла в прятки с другими девочками-рабынями. Интересно, какие воспоминания об этих улицах сохранились у Дзирта?
"Отец", - вдруг произнёс Дзирт.
Подумав было сперва, что Дзирт встретил своего отца (кем бы тот ни был), Дана тут же поняла ошибку: глаза Дзирта были закрыты, казалось, что он едва сдерживает слёзы - хотя известно, что дроу не плачут!
Однако Дана, не будучи дроу, имела право на проявление такой слабости, как чувства - а потому поспешно, хотя и осторожно, взяла Дзирта за руку.
- Вам плохо, сударь? - спросила она. - На этих улицах... на этих улицах с вашим отцом случилось несчастье?